тадаам!

Сотый фик ^_^

Чистый холст и подвиг любви
Автор: Aeipathy
Переводчик: Марлюшка
Оригинальный текст: whelvenwings.tumblr.com/post/86242284236/colleg...
Пэйринг или персонажи: Дин/Кастиэль, Гарт/Бесс
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романс, Флафф, студенческое AU
Размер: Драббл
Описание:
- Сегодняшнее задание – нарисовать потрет любого в этой комнате, - сказала мисс Моусли окружившим её студентам за мольбертами. – Выбирайте и приступайте. К концу занятия я рассчитываю увидеть готовые портреты.
Примечания переводчика: Насколько помню, Бесс - не ОЖП, а канонная жена Гарта. Но не уверена)
Мои названия становятся всё страньше и страньше.

ficbook.net/readfic/2671325

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик

---

(Почти) человек

ВСЁ
последние хвосты с деанона
ура!

(Почти) человек
Автор: Марлюшка
Фэндом: Почти человек, Азимов Айзек «Я, робот» (кроссовер)
Основные персонажи: Джон Кеннекс/Дориан (DRN-0167), Сьюзен Келвин
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романс, Флафф, Детектив, Экшн
Размер: Мини
Описание: Джон и Дориан расследуют покушение на Сьюзен Келвин.
Примечания автора: Написано на Фандомную битву - 2014 для команды Азимова

ficbook.net/readfic/2668173

@темы: слэш, фанфик, фандомная битва

---

На этом почти всё, честно))

Название: Ориентация и повышение
Автор: Марлюшка
Фэндом: Азимов Айзек «Позитронные роботы»
Пэйринг или персонажи: Джулиус Эндерби, Элайдж Бейли, ОМП/ОЖП
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Джен, Слэш, Романс, Психология
Размер: Мини
Описание: Почему Джулиус Эндерби обогнал Эладжа Бейли на карьерной лестнице.
Примечания автора: канон — «Стальные пещеры». Цитата из романа: «Эндерби шел на два года раньше Бейли в Городской административной школе... Бейли шел по стопам Эндерби, но все больше отставал от него… на гражданской службе, где общительность и умение ладить с людьми значит больше, чем личные способности человека, Эндерби быстро сделал карьеру и уже получил звание комиссара, тогда как Бейли застрял в классе С-5».
Написано на Фандомную битву - 2014

ficbook.net/readfic/2660224

И продолжение:

Название: Безупречный план
Автор: Марлюшка
Фэндом: Азимов Айзек «Позитронные роботы»
Пэйринг или персонажи: Джулиус Эндерби/Элайдж Бейли, Элайдж Бейли/Джезебел Бейли
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Слэш, Романс, Ангст
Размер: Мини
Описание: Джулиус устал питать безответные чувства и решил наконец сделать шаг вперёд.

ficbook.net/readfic/2661532

@темы: слэш, фанфик, фандомная битва

---

Извините Очень уж вовремя картинка выпала)))



Название: В глазах смотрящего
Автор: Марлюшка
Фэндом: Азимов Айзек «Позитронные роботы»
Пэйринг или персонажи: Василия/Р.Надила
Рейтинг: R
Жанры: Фемслэш, Романс, ER
Размер: Драббл
Описание: Может ли тот, кто не любит никого, полюбить робота?
Предупреждение: человек/робот
Примечания автора: Канон — "Роботы и империя". Цитата из Азимова: "На следующее утро главный личный робот Василии, которому была придана внешность изящной женщины, подошел к ее постели. Василия пошевелилась и, не открывая глаз, спросила: "В чем дело, Надила?" Василии не нужно было открывать глаза. Вот уже многие десятилетия никто, кроме Надилы, не приближался к ее постели".

ficbook.net/readfic/2655445

@темы: фанфик, фандомная битва

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

От скорби... надежда

От скорби... надежда
Автор: Марлюшка
Пэйринг или персонажи: Дин/Кастиэль aka Дионисий/Кастиэль, Сэм/Джессика aka Салмоней/Деянира
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романс, древнеримское AU
Размер: Мини
Описание: Салмоней и Дионисий – лучшие охотники на нечисть во всей Римской империи, но в этот раз они не сталкиваются с чудовищем, а невольно ввязываются в конфликт между язычеством и зарождающимся христианством.

Примечания автора:
Написано на Фандомную Битву - 2014 для команды Античности.
Спасибо командной бете Сколопендре.

ficbook.net/readfic/2636683



И вот ещё ссылочка на фик, написанный для той же команды, которому точно не повредит лишнее мелькание))) ficbook.net/readfic/2608555

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик, фандомная битва

---

Пять раз, когда встретились Сэм и Кас

Пять раз, когда встретились Сэм и Кас
Автор: TamrynEradani
Переводчик: Марлюшка
Оригинальный текст: archiveofourown.org/works/1351825
Разрешение на перевод: получено
Пэйринг или персонажи: Дин/Кастиэль, Сэм/Джессика, Виктор, Бобби, Элен, Джо
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романс, Флафф, AU, ER
Размер: Мини
Описание: Флаффное продолжение фанфика Carry On ficbook.net/readfic/2241197


ficbook.net/readfic/2619822

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик

---

Самозванки

Название: Самозванки
Автор: Марлюшка
Фэндом: греческая мифология
Пэйринг или персонажи: Елена Троянская, Кассандра, Андромаха, ОМП, ОЖП
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Джен, Фемслэш, Альтернативная история
Размер: Мини
Описание: Виновницей Троянской войны называют богиню раздора Эриду, подбросившую Гере, Афине и Афродите яблоко с надписью "Прекраснейшей", рассорившее их. Вот только Эриде и в голову не приходило такое, до чего додумались простые смертные.

Примечания автора: Написано на ФБ-2014 для команды Античности

ficbook.net/readfic/2608555

@темы: фанфик, фандомная битва

---

26.11.2014 в 11:29

Пишет  madchester:

словила от  gerty_me милый флэш-моб.
суть: из всех своих пейрингов выбрать 4 актуальных на данный момент и проиллюстрировать их. осалить 5 ПЧ.

нужно передать пятерым, но у меня столько не наберется, поэтому  Red pineapple juice,  Vet_Vet,  Марлюшка, это ваш выход, я в вас верю





Кто всех опознал, тот молодец
Верхние в столбике - Кроули/Азирафаэль, под ними - Элайдж Бейли/Р. Дэниэл Оливо (обожаю этот арт; там, кстати, над человеком изображена спираль ДНК, над роботом - шестерёнки).

Я никого не осалю, потому что в страхе спойлеров не читала пока ленту)

@темы: слэш, сверхъестественное

---

Нашла на фикбуке переводчика, который выбирает интересные тексты профиль, правда, не обновлялся год, но всё же.

Бубубу ficbook.net/authors/89331

Незамысловатые и небезупречные, но хорошие и душевные тексты. Есть немножко динокасов, фик про Каса, Дина и адского щенка и фик про маленького Адама, который увидел у Джона в бумажнике фото своих братьев. К этому фику есть ещё милое непереведённое продолжение о том, как Адам всё-таки встретился с Дином. www.fanfiction.net/s/6227439/5/Hidden-Plans Даже стало грустно, что так не вышло в каноне.

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик

---

Сегодня день рождения у  Red pineapple juice, и вместо того, чтобы перевести для неё что-нибудь симпатичное, я написала текст, который теперь боюсь выкладывать Но паниковать уже поздно, так что... поздравляю Ты замечательный автор и приятный человек, так что я верю, что ты меня не побьёшь С днём рождения!

Меня зацепил твой текст с АУ-феста, и я написала к нему парный - взгляд со стороны Дина Я понимаю, что вряд ли я попаду с ним в твоё видение, но я вроде как должна была написать этот текст

Название: Самый несчастный янки на свете
Автор: Mарлюшка
Персонажи: Дин/Кас, мельком Сэм/Джесс, Анна
Жанры: АУ, ангст, романс, hurt/comfort
Рейтинг: Р
Размер: мини
Описание: Спустя три года постоянных поражений и потерь и переломный год продвижения на юг Дин ненавидит всех, и южан, и северян, за то, что они не смогли уладить свои разногласия до его рождения. Он устал воевать, устал идти по обожжённой пустынной земле, и от того, что теперь это разорённые земли проклятых джонни, ему ни капли не легче.
Примечание: это парный фик к Самому отвратительному янки на свете. Хорошие парные фики можно читать в любой последовательности, но мой фик нужно читать вторым)

ficbook.net/readfic/2590245

Дин всегда ненавидел южан. Его мама как-то привела домой темнокожую рабыню, бежавшую с севера; он тогда был ещё маленький и, конечно, не очень понял, что именно с ней произошло, но теперь догадывается.
Мама всегда говорила о рабовладельцах с ненавистью; папа относился к ним равнодушнее и даже иногда ворчал, что иным рабам живётся получше, чем рабочим на северных заводах, а то и их владельцам: им, по крайней мере, не приходится беспокоиться о крове и еде для себя и своей семьи.
Когда стало ясно, что начнётся война, настроения переменились. Мама забыла о жалости к рабам и стала бояться за Дина с Сэмом; папа же воодушевился и стал вслух зачитывать статьи из газет, вещавших, что война будет краткой, победоносной и подарит Северу новые территории и богатства. Ах да, и освободит рабов.
Дин всегда ненавидел южан, но воевать ему не хотелось.
Он старается не думать об этом, взлетая в седло своей вороной лошади; если не он, то Сэмми, а Сэмми только-только сделал предложение хорошенькой дочери Муров.
Кроме того, необходимость уйти на войну даёт ему самому возможность не делать никому подобных предложений; многие и без того удивляются, что он до сих пор не женат, мама беспокоится, а незамужние девушки и их мамаши становятся откровенно настырны.
Что ж, теперь ему есть чем откреститься от подобных расспросов: скоро война, и он не хочет оставлять свою возлюбленную (чьё имя он никому не назовёт) вдовой. Может быть, после войны можно будет сказать, что он повидал слишком много зла и неспособен теперь на создание семьи. Если, конечно, он выживет.
И никто не узнает, что его просто не влечёт ни к одной женщине, а вот мужчины вызывают неуместные и недозволенные мысли.

Спустя три года постоянных поражений и потерь и переломный год продвижения на юг Дин ненавидит всех, и южан, и северян, за то, что они не смогли уладить свои разногласия до его рождения. Он устал воевать, устал идти по обожжённой пустынной земле, и от того, что теперь это разорённые земли проклятых джонни, ему ни капли не легче.
Его люди следуют за ним, как ему иногда кажется, в бесцельном и бестолковом пути. Они иногда на пару дней останавливаются в каком-нибудь разорённом поместье, хозяева – бывшие хозяева? – которого прячутся от них, а при вынужденных встречах изображают улыбки, но Дин не может нигде задержаться; приказов торопиться вперёд нет, но он не в состоянии долго выносить эти лишённые былого великолепия развалины, которые некому привести в порядок.
Что станет с богатым Югом без рабов?
Дину плевать.

«Ангельские поля», очередное поместье на их пути, стоило скорее назвать адским пустырём. Все поля в округе вытоптаны отходящей армией Конфедерации, а почти всё, что могло сгореть, сгорело. Всё же от особняка осталось достаточно, чтобы там можно было расквартировать всех его людей, и Дин понимает, что не сможет объяснить им своё желание пройти мимо. Солдатам нужен отдых. Ему тоже нужен, только он не думает, что сможет найти его здесь.
Хозяевам хватает мужества выйти к ним навстречу. Их двое – наверное, муж и жена. Они редко встречают на своём пути мужчин его возраста: все ушли на войну. Этот, видимо, успел с неё вернуться: у него что-то с рукой.
Дин впрочем, смотрит не на его руку, а в его уставшие глаза, в которых ему видится отголосок собственной ненависти к войне… хотя это скорее ненависть именно к нему, капитану северной армии. На мгновение он заставляет себя отвлечься на его… жену? Нет, непохоже, они держатся скорее как брат и сестра. Если только это не потакание своим глупым надеждам.
- Приветствую, леди, - он кланяется и, не сдержавшись, тут же поворачивается к её пускай-он-окажется-братом. – Капитан Дин Винчестер. Прошу разрешения разместиться в вашем прекрасном поместье.
Глаза хозяина распахиваются чуть шире, возможно, от удивления слову «прекрасный», и он не отводит взгляда. Не удержавшись, Дин улыбается.
Ему казалось, он давно разучился делать это искренне.


Ему хочется в первый же вечер заговорить с Кастиэлем и Анной. Войти в их гостиную, когда они будут обсуждать события прошедшего дня и подбрасывать дрова в камин – вот только он сомневается, что они делали так даже до их прихода, а теперь в просторной гостиной разместилось с полдесятка его людей, и камин давно не топлен. Есть ещё одна, поменьше, вот только Кастиэль и Анна вскоре запираются в одной из комнат; но даже если бы дверь была нараспашку, Дин не уверен, что смог бы зайти.
Не только потому, что это удивило бы привыкших к его нелюдимости солдат; он знает, что ему не будут рады. Очевидно, что его здесь ненавидят, и в этом нет ничего удивительного или нового, он уже научился отвечать на это равнодушным презрением, и, наверное, живи здесь одна Анна, у него бы вышло и сейчас.
Но Кастиэль не вызывает в нём ни капли равнодушия.
Это глупо; Дин только обменялся с ним парой фраз и ненадолго заглянул в его глаза. Он, конечно, красив, но чужая красота ещё никогда не придавала Дину неуверенности в себе и беспокойства.
Он сваливает всё на долгое воздержание и распоряжается отправить Милтонам ужин.
Завтра он попытается натолкнуться на них случайно.

Когда ему это удаётся, Кастиэль совершенно не выглядит привлекательным. Он весь измазан в земле, как и его сестра, после работы в саду, и кажется совершенно обессиленным. Ещё бы, ядовито думает Дин, ведь он привык жить за счёт рабского труда. Не сдержавшись, вместо запланированного учтивого приветствия он выплёвывает:
— А я-то думал, что все южане — неженки, способные только подгонять кнутом рабов.
Кастиэль только стискивает зубы и отворачивается, а отвечает Дину Анна:
— Вы что-то хотели, капитан Винчестер?
Дин пытается перевести на неё взгляд, но тут Кастиэль поднимается, выпрямляясь, и презрительно смотрит на него. Он почти посерел, и Дин, обводя взглядом его тело, всерьёз задумывается о том, чтобы приказать солдатам помочь им.
По крайней мере, можно велеть им наносить воды, это можно будет объяснить: вода нужна не только Милтонам, для которых эти огромные вёдра явно будут тяжеловаты. Как же они справляются в последнее время?
Кастиэль отвечает ему, холодно и безлико, и просит оставить их в покое; всё же его слова вынужденно вежливы, и он, явно рассчитывая на отказ, предлагает Дину встретиться с ними в гостиной после того, как они приведут себя в порядок.
Дин приходит.
Хорошо, что в его комнате нет зеркала; иначе он наверняка бы у него застрял, прикидывая, сколько пуговиц на кителе стоит расстегнуть. Он знает, что сейчас далеко не так хорош собой, как когда-то; щёки впали, глаза не сверкают юношеским задором, а уродливый рубец на лбу уже почти сошёл, и в неясном отражении в ведре воды его не разглядеть, но если провести по лбу рукой, он всё ещё ощутим, и Кастиэль наверняка его заметил. Шрамы, конечно, украшают мужчин, но не тех, кого ты и сам исполосовал бы шрамами, будь у тебя такая возможность. Дин невесело усмехается, вспомнив, как в самом начале, когда они только начали жить в южных поместьях, он всё боялся, что хозяева предпочтут сжечь собственный дом, если в нём спят десятки захватчиков. Эти страхи долго не давали ему уснуть; как-то раз он уже бывал в горящем доме и слышал крики сгорающих заживо.
Впрочем, это было давно, и прошедшей ночью уснуть ему не давали совершенно иные мысли.
В небольшой гостиной оказываются шахматы, и Дин предлагает Кастиэлю сыграть. Он немного надеется, что Анна уйдёт, но она усаживается рядом с шитьём, как и все девушки во всех поместьях, где Дину уже пришлось побывать. Они все справляются с нитками и иголками не так споро, как его мама, и раньше Дин презрительно думал о том, что прежде эти обязанности лежали на рабынях; теперь он задаётся вопросом, не занимался ли бы шитьём и Кастиэль, не навяжись он к ним с визитом.
Он не знает, о чём говорить, и заговаривает об охоте. Разговор ладится, Кастиэль чуть оттаивает, и Дин с надеждой думает о том, что, может быть, со временем ему удастся расположить его к себе… и тут Анна поднимается, собирая шитьё, и Кастиэль поднимается вслед за ней.
На Дина обрушивается осознание того, что времени у него нет. Он на вражеской территории, и скоро ему придётся двинуться с места – скорее всего, на юг, но кто знает наверняка?
Он тоже поднимается и идёт проводить Анну до комнаты. Кастиэль собирается исчезнуть вместе с ней, но Дин его останавливает.
Кастиэль заметно удивлён, как и Анна; всё же он без вопросов следует за Дином в его комнату.
Изо всех сил надеясь, что выглядит не таким же взволнованным, каким кажется самому себе, Дин, не особенно растекаясь мыслью по древу, сообщает Кастиэлю, что предпочитает мужчин.
И… ничего. Тот продолжает смотреть, словно терпеливо дожидаясь, когда Дин перейдёт наконец к сути. Можно подумать, ему каждый день говорят такое.
Дин много раз представлял себе, как признается в своих скрытых желаниях впервые, и то надеялся на понимание, то боялся отвращения, но такого равнодушия не ожидал никогда.
И Дин злится. И идёт напролом.
— Я предлагаю тебе разделить постель со мной.
Глаза Кастиэля изумлённо распахиваются. Это уже не равнодушие, но он по-прежнему не выражает ни презрения, ни сочувствия… кажется, он просто не верит в происходящее. В его взгляде такое искреннее недоумение, что Дину хочется засмеяться и сказать, что это была шутка, хочется проводить Кастиэля до комнаты, укрыть его потеплее и оставить в покое, а утром отдать ему свой завтрак и проследить, чтобы он не изматывал себя.
И Дин злится ещё больше. За всю войну он ни разу не пользовался возможностью победителя – за всю жизнь ему ни разу не хотелось сделать это настолько сильно – а этот мальчик смотрит на него своими чистыми глазами и, запинаясь, спрашивает, почему он.
Дину хочется ответить, что он единственный не ушедший на войну мужчина в округе, что он просто удобное тело под рукой, что он поступает таким образом в каждом послужившем им пристанью поместье, но с губ слетают совсем другие слова.
— Ты спрашиваешь почему? Да ты самое прелестное создание, встреченное мною за последние года три, и уж точно на мили вокруг нет никого лакомее тебя.
Дин отвесил бы пощёчину самому себе. Такими словами не покорить ничьё сердце.
Ах да, он ведь не собирается покорять ничьи сердца. Он здесь на пару ночей, и эти пару ночей ему скрасит ненавидящий его южанин, который, быть может, попытается заколоть его во сне.
Хотя вряд ли Кастиэль настолько глуп.
А ещё вряд ли он останется в его постели до утра, если ему не приказать, но такая просьба покажется совсем отчаянной. Дин не хочет казаться отчаянным. Он хочет, чтобы Кастиэль счёл его прущим напролом северянином, недостойным ничего, кроме ненависти. И хочет ненавидеть его в ответ.
— А зачем мне спать с вами? – едва слышно спрашивает Кастиэль.
Дин готов зарычать. Как можно быть настолько наивным? Зачем? А зачем тебе было пускать меня и моих солдат в свой дом? Как можно задавать такие вопросы? Как можно быть таким невинным?
— Ты разбиваешь мне сердце! – фыркает он. - Я надеялся, что неотразим, и это естественное желание для всех, кто меня видит!
Произнеся это вслух, он думает, что, может быть, и правда надеялся. Но какова вероятность встретить подобного себе здесь, на проклятом Юге?
Дин туманно намекает на уязвимость положения Анны, беззащитной девушки в доме, полном солдат, и тогда Кастиэль наконец проявляет хоть какие-то чувства. Ужас. Отвращение. Ненависть. То, чего Дин ожидал с самого начала.
То, что он и сам к себе чувствует.
Теперь всё правильно.
Кастиэль отворачивается. Вот как – даже видеть его не хочет.
— Хорошо, что я никогда не верил в благородство северян.
Дин понятия не имеет, почему ему сейчас больно. Он помнит, как, только начиная осознавать свои желания, сидел на церковной скамье между мамой и братом и слушал из уст проповедника обличения грешников-содомитов. Помнит, что сказал об этих самых содомитах отец, когда они уже вышли из церкви – мама тогда одёрнула его: не при детях, но Дин услышал достаточно. Помнит, как Сэмми во время какого-то спора обозвал его содомитом – просто первым словом, которое пришло в голову, но Дин здорово перепугался, решив, что Сэмми всё знает. Мелкому тогда ещё сильно влетело от случайно услышавшего отца, куда сильнее, чем за прежние ругательства. Значит, быть содомитом много хуже. Дин понял.
Он знает, что омерзителен. Но этот южный мальчик всё равно бы его ненавидел, и раз так, Дин даст ему для этого ещё больше оснований.
Кастиэль сам запирает дверь и начинает раздеваться. Дину хочется его остановить, но он знает, что ни за что не сможет. В конце концов, перед ним его враг, его противник, и Дин не имеет права на жалость и заботу.
И он хочет. Больше, чем когда-либо до этого. Больше, чем в первый раз, в самом начале войны, когда приятель посетовал на необходимость существования без женщин и равнодушно предложил Дину попробовать обойтись без них.
- Я ранен, - ровно сообщает Кастиэль, будто Дин и сам не знает, и смотрит в сторону.
Дин хочет, чтобы он смотрел только на него. Хочет, чтобы в его взгляде помимо ненависти сквозило желание. Хочет ответной страсти.
Он вообще много чего хочет с тех пор, как появился здесь, и многие его желания противоречивы, но больше всего сейчас он жаждет поцелуя.
Он обещает быть осторожным и вправду прикасается к лицу Кастиэля с незнакомой самому себе нежностью. И вдруг во взгляде, по-прежнему обращённому в сторону, куда угодно, только не на него, читает то, что и не ожидал увидеть.
— Ты ведь ни разу не целовался ни с кем, верно? — тихо выдыхает он, не в силах перестать касаться. Нет, он, конечно, знал, что у Кастиэля нет ни жены, ни невесты – но он был наслышан о распущенности южных нравов и о том, что все хорошенькие рабыни делят постель со своими хозяевами.
У Кастиэля до сих пор не было никого.
После этого помнить об обещанной осторожности Дину удаётся с трудом.

Весь следующий день Кастиэля он не видит. Он иногда натыкается на Анну и в конце концов, не сдержавшись, небрежно спрашивает, где её брат. Она явно предпочла бы не говорить, но, наверное, понимает, что ложь может раскрыться, и признаётся, что Кастиэль не вставал с постели: его лихорадит.
Она смотрит с такой ненавистью, что на мгновение Дин решает, что она всё знает о прошедшей ночи; но нет, понимает он, причина в другом. Она ненавидит его как одного из северян, одного из тех, кто лишил её брата руки. Её глаза пылают таким гневом, что, наверное, умри Кастиэль сейчас от незаживших ран, она выпустила бы все пули в своём ремингтоне, перебив стольких его солдат, скольких успела бы. И, наверное, предложи ей Дин вчера соитие ради покоя её брата, она, не успев даже задуматься, попыталась бы убить его на месте.
- Обед принесут вам в комнату, - сухо отвечает Дин и идёт к себе. Вечером он в любом случае увидит Кастиэля – вчера он велел ему прийти в то же время и знает, что тот придёт, как бы болен ни был.
Но Кастиэль не приходит, и Дин начинает беспокоиться всерьёз. Неужели ему настолько плохо? Он в который раз задумывается, не выделить ему часть их морфина, и в который раз вспоминает, что уже знавал потерявших руку или ногу и пристрастившихся к этому лекарству, которого не жалели лекари, лишь бы избавиться от надоевших стонов. Иногда ему кажется, что человечнее было бы позволить им скончаться от боли ещё в лазарете.
Всё же сердце у него не на месте, и он решается зайти к Кастиэлю и всё-таки предложить немного обезболивающего. Он стучит, и Анна открывает дверь, держа ремингтон наготове.
- Я хотел… - Дин замолкает, увидев пустую аккуратно застеленную кровать, которая, кстати, в комнате одна. Неужели кто-то из них спит на полу? – А где ваш брат? Смотрю, ему стало лучше.
- Да, - без утреннего гнева отвечает Анна. – Он пошёл к озеру.
- Разве он может плавать? – не подумав, удивляется Дин, и лицо Анны при напоминании об увечье её брата тут же темнеет. Она почти грубо заканчивает разговор, но Дин отступления от приличий не замечает, вернее, только рад этому: едва она закрывает дверь, как он тут же несётся вниз, прочь из дома и к озеру, не обращая внимания на удивлённые взгляды нескольких встретившихся по пути солдат.
Только бы не оказалось, что он довёл этого невинного мальчика до самоубийства.

Кастиэль стоит в воде, зайдя в озеро по пояс, в одной рубашке. У Дина отлегает от сердца, но Кастиэль странно недвижим, и он снова пугается и, не сдержавшись, кричит:
— Надеюсь, ты не собираешься топиться?!
Кастиэль резко оборачивается, и Дин поспешно опирается плечом о дерево, скрестив руки на груди и нацепив самое легкомысленное из всех своих выражений лица, и надеется, что его крик прозвучал не встревоженно и не испуганно. По растерянному взгляду Кастиэля ясно, что у него и в мыслях не было прощаться с жизнью. Он просто позабыл о времени. Конечно… он же не хочет оставлять сестру на растерзание чужой армии.
А что удержит его после того, как эта армия уйдёт дальше?
Кастиэль не сразу решается выйти из воды и тут же пытается одеться, но Дин ему не позволяет. Нет, они останутся здесь. И вовсе не потому, что на берегу невероятно красиво, что оттуда не видно ни полуразрушенных или сгоревших зданий, ни вытоптанных полей, ни разорённых виноградников, и не потому, что здесь легко представить, что нет никакой войны, и они с Кастиэлем – лишь двое влюблённых, скрывающихся в саду от досужих и осуждающих взглядов. Нет, вовсе не поэтому. Дину в и голову не приходит представить, что между ними с Кастиэлем происходит нечто большее, чем на самом деле. Даже когда Кастиэль выстанывает его имя и кончает, услышав от Дина надломленное «Кас».
Нет, Дин прекрасно понимает, что отношения между ними – лишь сделка. Он вовсе не из-за Кастиэля решает задержаться в «Ангельских полях» ещё на какое-то время – настоящая причина только в том, что отсюда им будет удобно совершить следующий манёвр. И в гостиную Милтонов он приходит каждый вечер не потому, что ему не хватает того времени, что они с Касом проводят вместе, а потому, что нужно же ему с кем-то разговаривать. И о своей семье он рассказывает Касу только потому, что ему хочется вспомнить о том, что он оставил в Филадельфии. И солдат он заставляет выполнять кое-какую работу по дому лишь из-за своей порядочности. И сердце, когда Кас чуть дольше остаётся с ним в постели вместо того, чтобы поспешно одеться и исчезнуть, стучит так радостно, только потому… потому…
Дверь за Касом закрывается, и Дин, больше не в силах находить себе оправдания, прикрывает глаза предплечьем и ненавидит войну и южан куда сильнее, чем когда-либо до этого.

На следующий день он не приходит в гостиную и весь вечер сидит один в своей комнате, дожидаясь Каса, а когда тот приходит, действует холоднее и грубее, чем прежде. Кас, конечно, ничего не говорит, но, когда Дин неосторожно задевает рану на его боку, не сдерживается и вскрикивает. Он тут же отводит взгляд и закусывает губу, устыдившись своей слабости, но Дина словно отбрасывает в сторону. Руки начинают дрожать, и он, сев, отворачивается.
- Дин? – неуверенно зовёт Кас, и Дину слышится в его словах искренняя обеспокоенность. Как будто это за Дина нужно переживать! Как будто это Дина шантажом заставляют спать с ненавистным ему мужчиной, как будто это Дина лишили руки, братьев, дома, надежд…
Дин хочет прогнать Каса и велеть ему больше никогда не приходить.
- Раны всё ещё тебя беспокоят? – спрашивает он, не в первый раз, и раньше Кас всегда замыкался и ничего не отвечал, но сейчас он, не сводя с Дина встревоженного взгляда, пожимает плечом:
- Уже меньше.
- Я бы предложил тебе морфина, - хрипло говорит Дин. – У нас есть немного. Но я…
- Ты не обязан, - хмурится Кас, совсем не сердито, но Дин мотает головой:
- Не в том дело. У меня был один солдат… я даже имени его не помню. Кажется, Майки. Ему… тоже… руку… по самое плечо, Кас. В лазарете уже. Гангрена. Мы пошли его навестить… у него руки нет, Кас, а он лежит и улыбается. И весь лазарет улыбается. Старики наши говорят, раньше многие бы от таких ран подохли, а остальные до сих пор бы орали от боли. Мы тогда как раз застряли на одном месте и, сколько ни заходили, Майки всё улыбался. А потом выписали его… и тут его и скрутило. Уже не от раны, там зажило всё. Ему морфин нужен был. Денег взять было неоткуда, работу без руки он найти не мог, город был не его родной, он никого не знал, кроме нас – ну, у солдат-то и взять нечего, а у меня, решил он, деньги будут. И он… ночью… я квартиру снимал, отдельно… со служанкой… она первая ему попалась. От её крика я и проснулся. Прибежал, она на полу, мёртвая, а он по ящикам шарит, белый весь, колотит его, и глаза бегают… и как будто не понимает ничего. Может, он даже не понял, что убил кого-то. Может, и меня не узнал, перед тем, как я его…
Дина и самого начинает колотить, и тут на его дрожащие руки опускается, мягко сжимая, тёплая ладонь.
- Ты сделал, что должен был.
- Мне так жаль, Кас! – восклицает Дин. – Всех этих… что лежали и улыбались. И ты… зачем это? Сколько ты уже живёшь с этой болью? И скольких я ранил? И почему я сам до сих пор…
Тогда Кас впервые целует его сам.
Кас рядом, сильный и тёплый, и он не ненавидит Дина, несмотря на то, что знает о нём всё, самое плохое, то, из-за чего от него отвернулась бы родная семья, то, чего хватило бы для ненависти любому южанину.
Кас дарит ему надежду.

На следующий вечер Дин снова не идёт в гостиную; ему начинает казаться, что понимание со стороны Каса ему лишь привиделось, что это было снисхождение, что Кас станет презирать его за слабость. Он сидит и смотрит на часы, и, когда в урочное время никто не приходит, Дин не находит в себе сил разозлиться. Конечно, Кас не придёт; раньше он боялся его угроз, но кто станет принимать всерьёз угрозы такого, как он? Теперь Кас знает его.
Он обессиленно падает на кровать и тут же слышит топот бегущих ног, и дверь с шумом распахивается. В комнату влетает Кас, потерянный, несчастный, и Дин мгновенно оказывается рядом и, ещё не поняв, что случилось, прижимает его к себе.
И Кас наконец срывается. Он плачет, больше не скрывая своей слабости и не пытаясь казаться сильнее, чем есть. Он бессвязно рассказывает о войне, о своём ранении, о том, что в их лазарете никто не улыбался, потому что морфина не было, и нельзя было уснуть ни на мгновение от боли и от криков и стонов на соседних кроватях, и что многие подохли, и пусть бы подох и он сам, потому что он ничем не лучше Майки, он такой же калека, вынужденный отдаваться каждому, кто потребует, и родная сестра его презирает и ненавидит, и он для неё обуза, и раз уж его не убила гангрена, он хотя бы в состоянии оставшейся рукой пустить себе пулю в висок.
Дин не в состоянии поверить, что это тот же человек, который ещё вчера говорил ему, что всё будет хорошо, что война закончится и он вернётся к семье. Он не представляет, как Кас мог всё это время жить с такой болью. Он и не догадывался, что Кас ненавидит себя не меньше, чем Дин – себя.
Он целует Каса, укладывает на кровать, ласкает и вышёптывает ему все те мысли, в которых не признавался самому себе. Его слова ещё нежнее прикосновений, и он возвращает Касу его вчерашние утешения – всё будет хорошо, война закончится. Он говорит, что все братья Каса вернутся домой, что сестра простит его, потому что она ведь его любит, Дин точно знает, и как можно его не любить? Он ведь замечательный, сильный, красивый.
Он видит, что Кас ему не верит, и не знает, что можно сделать. Кажется, он сделал уже всё, что мог, причинив этому чистому мальчику боль и заставив его считать себя грязным. Он много думал о том, как будет тосковать по нему после отъезда, но никогда не задумывался о том, что будет с самим Касом. Он ведь, пожалуй, даже жениться не сможет, сочтя себя запятнанным.
Кас не верит ему, может быть, даже не слышит его. Он сам продолжает шептать что-то о боли, о войне и об одиночестве.
- Ну что ты, Кас, - возражает Дин, целуя его больную руку. – Всё пройдёт, тебе станет лучше, твои братья вернутся, вы отстроите дом, ты справишься.
- Ты уедешь, - шепчет Кас среди прочего, и Дин замирает, потому что он никогда бы не подумал, что… что Кас…
- Я… - начинает он и замолкает. – Кас, я…
Кас пытается отвернуться, и Дин несильно надавливает на его плечи, не давая этого сделать.
- Я вернусь за тобой, - твёрдо обещает он. – Я не знаю, не прогонишь ли ты меня, но я вернусь. Если позволишь, я заберу тебя с собой, и если не позволишь, тоже заберу, потому что… потому что заберу. И познакомлю тебя с Сэмми и Джесс и с родителями. Я скажу им, что ты мой друг, потому что иначе нельзя, и я всё сделаю, Кас, чтобы ты был счастлив и когда-нибудь простил меня. И у тебя будет книжная лавка, как ты всегда хотел. Своя.
Кас перестаёт дрожать и пристально смотрит ему глаза.
- Ты помнишь, - говорит он, словно не веря, и Дин с облегчением улыбается, потому что Кас услышал. Осталось заставить его поверить.
- Как я мог забыть? – спрашивает он. Это был один из наиболее запоминающихся моментов в его жизни. Они с Касом, уставшие и сонные, лежали лицом друг к другу, сплетя пальцы, и делились детскими мечтами. Дин никогда ещё не чувствовал ни с кем подобной близости. Конечно, он помнит. — Ты веришь мне? — спрашивает он, целуя Каса в мокрую щёку.
И, слава небу, Кас кивает и оказывается ближе. Дин прижимает его к себе, и они впервые засыпают и просыпаются вместе.
После этого Кас проводит с ним каждую ночь.

А потом приходит время уйти. Приказ командования неоднозначен, и Дин знает, что должен быть благодарен и за ту передышку, что получил, но вместо благодарности чувствует одну лишь боль. Он снова и снова думает о том, что будет с Касом, и ему снится, что он погиб, а Кас так об этом и не узнал, потому что никому и в голову не пришло ему об этом сообщить.
Он не хочет говорить Касу, что уходит, и говорит только на следующий день, при своих людях, чтобы сдержаться и не обнять его.
Кас обнимает его сам. И шепчет:
- Постарайся выжить.
И Дин улыбается – как он думает, в последний раз.
- Ты тоже.


Дочка Сэма и Джесс – самая восхитительная девочка в мире. Дин стоит в тени и с улыбкой наблюдает за тем, как она играет с другими детьми; он забывает обо всём остальном и вздрагивает от неожиданности, услышав негромкий голос брата.
- Ты счастлив с ним?
- Что? – Дин невольно делает шаг назад. – О чём ты?
- О тебе, - чуть сердито поясняет Сэм. – Ты счастлив с Кастиэлем?
- Всё равно не понимаю, - настороженно отвечает Дин. Какого чёрта Сэм имеет в виду? Дин ведь представил Каса своим давним знакомым с Юга, который после войны решил перебраться на Север и выбрал Филадельфию, которая отчаянно нуждалась ещё в одной книжной лавке. Он живёт в доме Дина и платит ему ренту. С какой бы стати Дину быть с ним счастливым или несчастным? Это просто жилец. А на день рождения дочери Сэма он позвал его только потому, что Кас не знает никого в городе, а Дин, ну, добрый.
Сэм раздражённо выдыхает.
- Я тебя что – предам анафеме? – спрашивает он. – Прояви немного доверия.
Дин встревоженно оглядывается.
- Это так заметно?
- Да нет, - Сэм пожимает плечами. – Я бы ничего и не заподозрил, если бы не знал, что тебе нравятся мужчины.
- Знал? – тупо переспрашивает Дин.
Сэм поджимает губы.
- Помнишь, мы спорили из-за ёлки…
Он выглядит удивлённым, когда Дин сразу же отвечает:
- Помню.
- Я тогда назвал тебя…
- Да, - снова перебивает Дин. – Помню.
- Ну… вот, - смущённо отвечает Сэм. – У тебя было такое лицо, как будто ты боялся, что я узнал про тебя правду. То есть не «как будто», а ты на самом деле этого боялся.
- Тебе было десять, - хрипло шепчет Дин.
- Что тут скажешь? – Сэм разводит руками. – Я одарён с детства.
Дин и хотел бы сдержаться, но подсознательно находит взглядом Каса. Тот о чём-то болтает с Джесс, и оба весело улыбаются.
- Ну так что? – настаивает Сэм. – Ты счастлив?
Дин ничего не отвечает. Просто делает шаг вперёд и порывисто обнимает брата.
Сэм обнимает его в ответ.

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик

---

Новогодний приём заявок =)

У нас таки выпал снег, и в честь сего объявляю третий ежегодный новогодний приём заявок на фанфики =)
Просите чего хотите =)



И оффтоп:
Вчера скачала серию с торрента, смотрю - что-то много всего накачалось. В папочке с видео ещё одна папочка. Открываю. Там ещё одно видео: two.dude.who.love.butt.secks.1006.720p-dimension.sample
Открывать не открывала, но заглавный кадр - Дин, Сэм и Импала) (в приличном виде, из серии кадр).

@темы: сверхъестественное, фанфик

---

Какая упоротая прелесть))

@темы: сверхъестественное, подборка

---

Узнала, что peanut butter - это никакое не ореховое масло, а арахисовая паста
Вся моя жизнь была обманом



Вот как можно было не задуматься "что ещё за ореховое масло?" и не догадаться проверить peanut - ну видно же, что это не просто орех, а какой-то вид


И перечитала один свой старый перевод...

@темы: сверхъестественное, фанфик

---

Carry On

Название: Carry On
Автор: TamrynEradani
Переводчик: Марлюшка
Разрешение на перевод: получено
Оригинальный текст: archiveofourown.org/works/775352/chapters/14583...
Пэйринг или персонажи: дом!Кастиэль/саб!Дин, Сэм/Джессика, Джон, Бобби, Габриэль, Бенни, Чарли, Виктор
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романс, Ангст, Драма, Психология, Повседневность, Hurt/comfort, AU
Предупреждения: BDSM, Кинк
Размер: Макси
Описание: Сэм поступает в Стэнфорд, так что Дину нужна зарплата побольше, чем в мастерской Бобби. К счастью, он знает кое-кого.

Но на самом деле это фик об отношениях, которые начинаются с секса за деньги и очень, очень постепенно превращаются во что-то большее.

От автора: Заголовок взят из Carry On группы Fun, а не Carry On My Wayward Son. Но, думаю, второй вариант тоже подходит. www.azlyrics.com/lyrics/fun/carryon.html

ficbook.net/readfic/2241197

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик

---

Какой мне замечательнейший сон приснился, ребят! *_*

Какая-то безумная фанатка похитила Мишу (который успел стать то ли мэром, то ли что) и заявила, что не отпустит его, пока Дженсен во всеуслышание не признается ему в любви. Искренне.
Дженсен собирается сыграть искренне признание на публику, готовится, и в процессе понимает, что и правда влюблён. И если до этого он спокойно собирался прикинуться, то теперь его накрывает паника, что похитительница ему не поверит.

Шикарное кино, жаль, до конца не досмотрела!

Угадайте, чем занималась Марля во сне, пока всё прогрессивное человечество переживало за Мишу? Искала лотерейные билеты

@темы: слэш, сверхъестественное

---

Тыквенные семечки

Название: Тыквенные семечки
Автор: Марлюшка
Пэйринг или персонажи: Дин/Кастиэль
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романс, Ангст, Флафф, офисная AU
Размер: Мини
Описание: Нелегко решиться пригласить своего личного помощника на свидание, если он совершенен и превосходит тебя по всем параметрам.
Примечание: Банальщина, конечно, вышла... Зато никаких мучений

ficbook.net/readfic/2537554

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик

---

У команды СПН слишком прекрасные ачивки, чтобы их не утащить, несмотря на то, что я не член команды))
Ну не побьют же они меня)))

+4

А это длячитательское, так что это точно можно не бояться тащить:

+3

На самом-то деле не помню, чтобы мне на какой-то другой ФБ или в другой команде запомнилось столько гета и особенно джена)

Я постаралась порассыпать сердец в комментариях, но тут много не бывает Любви всей команде Жду зимы!

+7

Ой, личная медалька :3



Античная авторская кнопочка:

@темы: сверхъестественное, подборка, фандомная битва

---

29 глава Кэррі он

Шапку не буду делать, это для тех, кто ждёт продолжения, они, по идее, шапку помнят))

Вздохнув, Дин делает глоток кофе. Девять утра воскресенья – это слишком рано, но в обед у Габриэля с Касом какие-то братские дела, так что если Дин хочет поговорить с Габриэлем, сейчас самое время. Теперь они иногда видятся; Дин думал, что это будет странно с учётом того, что они оба знают, что Кас трахает Дина за деньги, а Габриэль начальник Дина и знает все его кинки, так что, наверное, он прекрасно представляет, что именно его братишка вытворяет с Дином ночи напролёт, короче, да, это странно.
Но не невыносимо. И иногда можно забыть о том, что они знают друг о друге, и просто побыть двумя парнями за горячим кофе.
Сегодня не один из таких дней. Сегодня день, когда Дин паникует и нуждается в его помощи.
- Ты не понимаешь, - говорит он, кажется, в восьмисотый раз. – Бобби хочет с ним познакомиться. Он думает, что я прячу своего парня, и говорит, что пора начать ему угрожать.
Судя по ухмылке Габриэля, особой помощи от него ждать не приходится.
- Что, в стиле «обидишь моего малыша, и я убью тебя»? А что насчёт варианта, где ты сам просишь тебя обидеть?
Дин отвечает ему свирепым взглядом, но эффект подпорчен ярким румянцем.
- Слушай, - говорит Габриэль, посерьёзнев. – Я уверен, что Кас будет не против. Поужинаете втроём, пойдёте домой и займётесь каждый своим делом, и всего-то.
Если не считать того, что всё будет не так. Теперь у Бобби будет лицо и имя вместо таинственного парня, и он начнёт задавать вопросы, а потом разочаруется, когда они вдруг «расстанутся».
- Всё не так просто, - Дин не мастак по части разграничения личного и профессионального, он готов это признать, но Кас хотя бы не знает его семью. Он слышал о них и кое в чём помогал Дину, но не видел никого из них. Хоть это у Дина получается разделять; пересеки он и эту черту – и не останется ничего, что бы он не смешал в кучу. Ему не за что будет цепляться, когда Кас уйдёт.
- Если ты переживаешь, я могу поговорить с Касом, - говорит Габриэль. – Или, если это тебе неудобно, могу заставить Пэм.
- Нет, - Дин в состоянии попросить Каса, он не настолько жалок. Он просто не хочет. Он хочет, чтобы Габриэль его отговорил или, ещё лучше, сказал, что это строго против правил.
- Как Бобби вообще узнал-то?
Дин делает глоток уже летнего кофе.
- Зажал меня в углу, сказал, что я выгляжу слишком счастливым, спросил, кто эта девушка. Я слишком долго молчал, и он решил, что это парень, - Дин пожимает плечами. – Видимо, он слишком устал ждать, пока я приведу этого таинственного незнакомца домой.
- Ты счастливее, чем когда-либо на моей памяти, - говорит Габриэль и закатывает глаза, когда Дин напрягается. – Это комплимент. Тебе стоит получать удовольствие от работы, Дин. Иначе за неё нельзя и браться. Лично я думаю, что поэтому ты никогда и не был заинтересован в постоянном клиенте. Никогда не срабатывало, но с Касом у вас сработало. Такое случается не каждый раз.
Да уж, сработало на отлично. Дин вежливо улыбается и приподнимает чашку, поддразнивая:
- За твои своднические способности.
Габриэль смеётся, но его взгляд ищущий и любопытный, и Дин делает большой глоток, чтобы спрятать лицо.

***

Смена в мастерской выдалась просто сумасшедшая. Дин подозревает, что это из-за бурана. Люди кипишат из-за малейшего шума в двигателе, когда выпадает первый снег, боясь, что откажут тормоза и они угодят в какую-нибудь канаву. Это значит, что дела идут хорошо, так что тут жаловаться не стоит, но с другой стороны, ему приходится работать, а не принимать душ или паниковать по поводу приглашения Каса.
- Помощь нужна? – слишком уж бодро спрашивает Чарли.
Он возится с машиной.
- Всё путём. А ты почему ещё здесь?
- Думаешь, я уйду пораньше в день, когда твой друг нанесёт визит?
- Визит? Мы что – в романе Джейн Остин?
- Если так, то ты точно Лизи Беннетт. А из него хороший Дарси? Я так поняла, он красавчик.
- Недостаточно хмур для Дарси. И не понимаю, с чего вся эта суета вокруг знакомства.
- Он важен для тебя, - говорит Чарли. – Мы хотим убедиться, что он соответствует.
Дин закатывает глаза, хотя она его и не видит.
- Я вполне уверен, что Бобби уже прочистил пистолет. У него в плане полно угроз, - это смешно. Кас не разобьёт ему сердце или чего там они от него ждут. Конечно, Бобби и Чарли думают, что в их отношения вовлечены чувства. Интересно, будет ли травматичность объяснения того, что они просто по-приятельски трахаются, стоить прекращения всего этого защитного ажиотажа.
Дин с Касом занимаются сексом. И иногда обнимаются после. Ладно, ещё иногда они обнимаются по утрам, и поздно вечером, и после обеда. Но это не означает… чувств. И ощущение тепла в груди Дина, когда он видит, как соприкасаются их зубные щётки в ванной, тоже ничего не означает. Или то, как он улыбается, пока не заснёт, когда Кас хвалит новое блюдо.
- Он не знает, чего ожидать, - говорит Чарли, тихо, но уверенно. Дин знает, что ему не переспорить. Знает, что должен быть благодарен за то, что у него есть эти люди, которым на него не плевать. Не плевать настолько, что ему стыдно за свою ложь. Он не хочет, чтобы они знакомились с Касом, потому что Кас будет в его жизни не вечно. Они перестанут видеться – это только вопрос времени. Дин не хочет, чтобы Чарли и Бобби познакомились с Касом, узнали его, хорошо к нему отнеслись и потом потеряли.
- Спасибо, - так же тихо отвечает Дин. – Он тебе понравится.
- Уверена в этом. У тебя хороший вкус, - Чарли смеётся и пихает его ступню, торчащую из-под машины. – Если запланировать это через две недели, он может познакомиться и с Сэмом.
- Э, нет.
- Дин, он не будет против. Если ты счастлив, Сэм тоже будет счастлив. Ему всё равно, с парнем ты встречаешься или с цыпой.
- Не в том дело, - и частично это правда. У Дина желудок сводит от страха каждый раз, когда он подумывает позвонить Сэму и признаться, что ему нравятся парни, хотя он вполне уверен, что Сэму всё равно. Но сомнение заставляет его прокручивать в голове наихудшие сценарии, так что безопаснее не прикасаться к телефону. Кроме того, знакомство Сэма с Касом стало бы слишком серьёзным обязательством и обещанием чего-то несбыточного.
Дин вздыхает и вытирает рот рукавом рубашки.
- О, - говорит Чарли шокированно. – О.
Это «О» подвида «О, привееет», и оно определённо не адресовано Дину. Он выбирается из-под машины и неуклюже поднимается на ноги при виде Каса в дверном проёме.
На нём приятные джинсы и вязаный свитер с пуговицами до горла, и он выглядит кем-то не отсюда. Дину хочется подбежать и прикрыть его от грязи, масла и что тут у них ещё может его запачкать.
- Чёрт, - говорит Дин, проводя рукой по волосам, потому что раз Кас здесь, значит, Дин опоздал, а Кас ненавидит, когда он опаздывает, и…
- Расслабься, - Кас слабо улыбается. – Я рано пришёл.
- Да, но, - Дин смотрит на часы: без десяти семь, - я должен был закончить смену полчаса назад и принять душ, - он обвинительно смотрит на Чарли. – Почему ты ничего не сказала?
Она невинно пожимает плечами.
- Тебе идёт замызганность, - улыбнувшись, она поворачивается к Касу, протягивая ему руку. – Я Чарли. Дин мне о тебе рассказывал.
Кас пожимает её ладонь.
- Кастиэль. Дин и мне о тебе говорил.
Происходит что-то странное. Пожимая руки, они оглядывают друг друга с головы до ног; Дин понятия не имеет, что они пытаются доказать, но это какой-то неведомый ему язык, так что, вздохнув, он снова забирается под машину. Он должен её доделать.
Они в доме Бобби, то есть не на территории Каса и не подчиняются его правилам. Это не значит, что Дин перестаёт чувствовать себя неловко или так, будто ему нужно нестись в душ, чтобы успеть к семи. Тяжеловато, но он заставляет мозг и руки сосредоточиться на задании. Когда он выбирается, закончив, ему становится лучше.
Это чувство испаряется, как только он видит Каса и Чарли, всё ещё стоящих рядом и едва уловимо улыбающихся друг другу, будто они разделили какой-то секрет. Нужно было убедиться, что Чарли далеко-далеко, ещё до прихода Каса. И тут Кас поворачивается к Дину, чуть склоняя голову и изгибая губы, и в его глазах – жар и обещание; Дин роняет торцовый ключ.
Тот звякает, упав, и он наклоняется поднять его, но прежде успевает заметить ухмылку Каса.
- Ты мне ещё инструменты поваляй! – орёт откуда-то Бобби. – С твоим-то опытом действий в штанах мог бы оказаться и не таким недотёпой!
- На хрен иди! – бодро кричит Дин в ответ и улыбается вошедшему хихикающему Бобби в его вечной бейсбольной кепке.
Он не кажется удивлённым при виде Каса и Чарли и благодушно улыбается Дину. Дин тут же проникается к нему недоверием.
- Ты весь грязный, сынок. Сходи-ка в душ.
- Даа? – Дин переводит взгляд с Бобби на Каса и вдруг понимает, почему Бобби подсунул ему эту машину напоследок. – Пока ты будешь занят чем?
Бобби ухмыляется.
- Просто устрою нашего гостя, - он поворачивается к Касу. – Пиво или виски? И да, это проверка.
- Ты собираешься накачать его, пока я буду в душе?
Выражение лица Бобби просто неподражаемо, и Дин решает принять самый быстрый душ в своей жизни.
- Не забудь помыть за ушами! – бодро кричит Бобби ему вслед.
Дин отмахивается через плечо. Он моется быстро, но качественно, чтобы не показаться Касу грязным или неряшливым. После душа он натягивает поношенные джинсы и выцветшую футболку, чувствуя себя слишком одетым, но в этой одежде удобно, и он продевает руки в рукава, уже сбегая по лестнице.
- Топаешь, как слон, - жалуется Бобби, когда он оказывается в гостиной. Бобби сидит в кресле, а Кас на диване, и оба кажутся живыми и здоровыми. Дину до жути хочется знать, о чём они говорили. Он пожимает плечами.
- Решил, нужно дать вам знать, чтобы вы перестали сплетничать обо мне.
- Сплетничать? – Бобби приподнимает брови. – Мы обменивались историями. Жаль, здесь нет Сэма. Он знает куда более интересные.
Дин падает на диван рядом с Касом – но не слишком близко.
- Неважно.
Он забирает у Каса пиво и делает глоток, а потом замирает, потому что это не по правилам. Но ладонь Каса оказывается на тыльной стороне его шеи, прикасаясь легко и успокаивающе, и Дин расслабляется. Он делает ещё глоток и возвращает бутылку.
- Кас сказал, что собирается преподавать, - говорит Бобби.
Кас, а не Кастиэль. Это хороший знак. Дин пытается не улыбнуться слишком уж широко. Он не хочет слишком быстро пробуждать в себе надежды.
- Ага. История искусств, - Бобби расслабляется, будто это было какой-то проверкой; но с чего бы ему думать, что Кас солгал? – Он пытался работать в офисе, но не пошло.
Бобби кивает, будто уже в курсе. Интересно, упомянул ли Кас, где именно он работал. Вряд ли.
- Так ты хочешь быть преподавателем в колледже, а Дин – учителем младших классов. Я бы сказал, неплохая пара.
- Помощником, - поправляет Дин. – Я не проучусь столько, чтобы стать учителем.
Палец Каса играет с его влажными волосами на затылке.
- Ты всегда сможешь взять ещё курсы. Понадобится не так уж много времени.
Дин смеётся при мысли о получении степени.
- Думаю, остановлюсь на малышах.
- Он слишком низкого о себе мнения, - говорит Бобби так, будто Дина тут и нет вовсе.
- Знаю, - соглашается Кас. – Мы работаем над этим.
Дин раздражённо поднимается на ноги.
- Кажется, я вам и не нужен. Пойду поставлю ужин на стол.
- Дин, - говорит Кас голосом, припасённым для тех случаев, когда Дин ведёт себя нелогично, и ловит его за запястье. – Мы придём и поможем тебе, но если мы не будем говорить о тебе, нам вообще особо не о чем будет говорить.
Дин хмурится, но тут же перестаёт, когда пальцы Каса поглаживают его запястье.
- Извини, - бормочет он. Бобби таращит глаза, и Дин чувствует себя странно, потому что рядом с Касом он не такой же, как с Бобби. Он пожимает плечами, стряхивая ощущение неправильности.
Кас целует его запястье.
- Что на ужин?

***

За обедом они обсуждают безопасные темы, и в конце концов Бобби заводит разговор о футболе. Дин смеётся, потому что единственный матч, виденный Касом за последние годы, был на День благодарения, но Бобби рад поговорить о статистике и сделать прогнозы на воскресную вечернюю игру, даже если Кас не въезжает.
После ужина Дин на автомате идёт к раковине, и Кас становится рядом, помогать помыть посуду, но Бобби отмахивается:
- Иди наверх покажи ему свою комнату. Можешь даже запереть дверь, если пообещаете хорошо себя вести.
Дин морщится, бормоча что-то напоминающее угрозу, но всё равно краснеет. Он берёт Каса за руку и тащит его наверх, но резко останавливается посередине лестницы, и Кас врезается в него.
Кас кладёт руки ему на бёдра, чтобы они оба удержали равновесие.
- Всё нормально?
- Да, отлично, - говорит Дин без особой убеждённости в голосе. Пока Кас не надавил, он ведёт его в комнату Сэма, замирая в проходе, чтобы Касу не было видно.
Там не беспорядок, потому что Сэм здесь уже не живёт, да и Дин не то чтобы постоянно там торчал. Кровать Сэма застелена с военной аккуратностью, и всё чистенько, организовано и упорядочено. Единственный оплот бардака – надувной матрас, потому что уголок простыни задрался, а одеяло свалено в кучу.
Кас приобнимает его за бедро, прижимая к себе.
- Чак Норрис? – он кивает на плакат над кроватью Сэма.
- Это не мой, а Сэмми. Почему-то не забрал его с собой. Как и книги, которые слишком много завесили бы в самолёте, - он кивает на книжный шкаф, занимающий почти всю стену. Там полный набор «Гарри Поттера», книги о Перси Джексоне и «Сумерки» - их купил Дин и втихаря подсунул Сэму, неделями выжидая, пока он заметит.
Дин обходит комнату: это стол Сэма, это канцелярские товары Сэма, это это Сэма, это то Сэма, и, только дойдя до матраса, он понимает, что комната почти ему и не принадлежит.
- А это моя кровать, - тупо заканчивает он. Вряд ли Касу интересна коробка с его вещами – какие-то диски, кассеты, фотография родителей в рамочке и папка со школьным аттестатом. Теперь в ней лежит ещё и летняя справка из колледжа и расписание на осень; Дин ждёт не дождётся, пока сможет положить в неё и диплом. – Она тряская, - это всё, что можно сказать о матрасе. Вряд ли Бобби волнует, что будет здесь происходить. Надувной матрас на полу не сильно пахнет романтикой.
- Почему ты не спишь в кровати? – спрашивает Кас. – Я уверен, что твой брат был бы не против.
Дин пожимает плечами.
- Не то чтобы я часто здесь бывал.
И так и есть. Он спит здесь только в субботние ночи и пытается не думать о том, как они унылы. Ведь остаток недели он спит рядом с Касом, обнимающим его за талию, сплетя с ним ноги и чувствуя тепло его тела, напоминающее, что он не один. Но по субботам Дин одинок, а теперь он даже не может поднять взгляд и увидеть силуэт Сэма на кровати, потому что Сэм в Калифорнии, папа больше не с ними, и лучше бы Дин вообще здесь не ночевал.
- Так что, - говорит он после затянувшегося молчания, - хочешь пообжиматься?
Тишина гаснет, а Кас даже хихикает, а потом удивляет Дина, повалив его на матрас. Он пружинит, устраиваясь, и подтягивает Дина к себе.
- Я вообще-то пошутил, - говорит Дин, но не возражает, когда Кас устраивает его на спине и заключает в объятия.
- То есть ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – спрашивает Кас, едва касаясь зубами его шеи; это сразу же напоминает о том, что она обнажена. На ней нет ошейника, потому что они у Бобби, а не у Каса. Они снова нарушают границы, и ему нужно это остановить. Ему нужно выскользнуть из-под Каса и утащить его на кухню, сделать там десерт и ещё поболтать с Бобби.
Дин совершенно точно не должен задирать футболку и ухмыляться, когда Кас отстраняется, чтобы совсем её стянуть. Он не должен подталкивать голову Каса к своим соскам. Не должен запрокидывать голову и просить – умолять – молить:
- Пометь меня. Хочу видеть, что я твой.
Он не должен говорить этого, потому что он не Каса, но он говорит, и Кас не спорит.
Кас рычит, так собственнически, что Дин закусывает запястье, чтобы сдержаться. Пальцы Каса так крепко вжимаются в его кожу, что останутся синяки, новые отметины, которые можно будет пересчитывать и беречь, и он наклоняется к правому соску Дина.
Дин крепко жмурится и впивается в запястье зубами, чтобы не захныкать. Пальцы Каса сердито вжимаются глубже: ему не нравится, когда Дин тихий. Даже когда у него во рту кляп, Кас хочет слышать его хриплое дыхание и отчаянные звуки, проникающие сквозь кляп, но сейчас всё иначе. Они не в квартире Каса. Они в доме Бобби, Бобби внизу, и нужно вести себя тихо.
Кас пытает его, дразня, пока Дин не принимается извиваться на матрасе и все углы простыни не выскальзывают из-под него. Дин уже боится прокусить себе руку до крови, он раскраснелся, шумно дышит и жаждет. Конечно, именно тогда Кас с довольной ухмылкой отстраняется.
- Нам не стоит здесь задерживаться, - говорит он. – Не хочу оставить Бобби дурное впечатление о себе, - он смеётся в ответ на свирепый взгляд Дина и наклоняется подуть на его несчастные соски. Даже это – слишком, и Дин пытается увернуться, но ладони на его бёдрах этого не позволяют. – Идеально. Надевай футболку, и мы спускаемся.
Неласковая футболка будет всю дорогу натирать кожу, и Кас, сволочь, это знает. По крайней мере, у неё длинные рукава, и не будет видно следов от его собственных укусов. Дин пробегает пальцами по ноющему месту и одевается.
Кас поправляет простынь: Дин хочет сказать, чтобы он не заморачивался, но молчит, потому что Касу так же уютно в его пространстве, как и ему в пространстве Каса. Кас бережно заправляет все углы под матрас, и Дин на мгновение представляет, что они и есть та пара, которой они представляются Бобби.
Кас поправляет подушку и замирает; желудок Дина подпрыгивает: он знает, что он нашёл, ещё до того, как Кас бережно поднимает фотографию. Весь цвет и тепло покидают лицо Дина, и он, похолодев и задрожав, протягивает руку забрать её.
- Она прекрасна, - говорит Кас.
- Да, - Дин забирает мамину фотографию и кладёт её в особенную папку. Он не сразу оборачивается к Касу. Пальцы сжимаются на застёжке, и он цепляется за пластик, пытаясь удержать слёзы. Они говорили о маме, но в стиле «она мертва, это грустно, разговор окончен». Нормально они это не обсуждали, и Дин не уверен, что готов.
Его ладони накрывают руки Каса.
- Всё хорошо, - говорит Кас.
- Ага.
Кас стоит у него за спиной, обнимая его обеими руками, и легко отклониться и принять предлагаемый уют. Слишком легко. К этому нельзя привыкать. Но напоминание бесполезно: Дин кладёт голову ему на плечо, Кас обнимает его крепче, и он расслабляется.
- Я не много помню, - признаётся Дин. Он закрыл глаза и почти шепчет, будто от этого происходящее исчезнет. Может, Кас не услышит. Может, Кас забудет. – Но хотел бы. Я чувствую себя виноватым, потому что без этой фотографии вряд ли помнил бы, как она выглядела. Я помню, как её волосы щекотали моё лицо, когда она наклонялась поцеловать меня на ночь. Помню, что она снимала обручальное кольцо, когда пекла, и отдавала его мне, заставив пообещать, что я его не потеряю. Помню тепло, когда она меня обнимала. А её голос я с каждым годом помню всё меньше, потому что фотография не несёт в себе звука.
Дин отпускает папку и переворачивает руки ладонями вверх, сплетая пальцы с пальцами Каса. Иногда он думает, что если бы он действительно любил маму, он бы помнил всё. Помнил бы каждую мелочь. Закрывая глаза, он видел бы её лицо во всех подробностях. Но он видит только слабый свет, а её лицо размыто, и чем больше он пытается на нём сосредоточиться, тем больше оно тает.
Когда он был младше, как-то раз он запаниковал, потому что не мог вспомнить, прямые или волнистые у неё чаще были волосы. Он попросил папу рассказать о ней, чтобы освежить память. Папа усадил их с Сэмом на колени и рассказал, как они познакомились, но через пять минут он так расплакался, что не мог говорить. Больше Дин о ней не спрашивал.
Дин отстраняется, и Кас отпускает его.
- Пойдём на кухню. Я сделаю серебряные облака. Это десерт. Делаешь тесто, и заполняешь его зефиринками, и перечномятными леденцами, и шоколадной крошкой, и выпекаешь, пока не получишь растаявшее волшебство. Мы чаще делали их на костре, но и в духовке будет ничего.
- Ладно.
Кас позволяет ему сменить тему и слушает рассказ о пасторе Джиме и церковном приюте. Тогда они ходили в походы, пешие и на каноэ, и там Дин и научился готовить на костре. Он обещает, что, если они пойдут в поход, Дин покажет Касу, как сделать пирожное внутри апельсина.

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик

---

Название: Абордаж
Автор: thekingslover
Переводчик: Марлюшка
Оригинальный текст: thekingslover.tumblr.com/post/82146252764/promp...
Разрешение на перевод: получено
Пэйринг или персонажи: Дин/Кастиэль
Рейтинг: PG-13
Жанры: Романс, Ангст, Флафф, пиратская AU
Размер: Драббл

Кастиэль охотился за печально известным Грозой Винчестером годы, и вот – здесь и сейчас к горлу беспомощного Дина прижат кончик шпаги Кастиэля.

ficbook.net/readfic/2503348

Примечания переводчика: Написано на АУ-фест 2014 для команды Монтаны на день истории.

Прекраснейший баннер от  Вицемир

@темы: слэш, сверхъестественное, фанфик